Экран и/или книга
Шестой класс средней школы. Урок кинообразования. Нам с детьми предстоит сочинить, а потом снять на видео несколько коротеньких «ералашей» из школьной жизни.
Рассказывая о сценарных приемах, привожу пример из Марка Твена:
- Помните, как Том Сойер забор красил?
32 пары глаз смотрят вопросительно: какой еще забор? Кто-то с трудом припоминает, что видел, кажется, такой фильм… Книгу не читал никто!
8-10 лет назад такой случай был бы невозможен. Если кто-либо и «прозевал» Твена, то наверняка читал Жюля Верна, Свифта, Стивенсона, Купера, Майна Рида. Или Беляева. Или Конан Дойля. Или Дюма.
Сегодня книги этих писателей охотнее «смотрят», чем читают. Огромный и благодарный труд сотпорения из 32-х печатных значков своих, неповторимых Томов, Д'Артаньянов и Челленджеров все чаще заменяется нажатием одной-единственной кнопки. Загорается экран и…
Последствия тревожат. Одно из самых разительных: «телевизионные» дети не строят образ.
…Показываю второклассникам «цветовушку» (произвольное сочетание красочных пятен): что они в ней обнаружат? Совсем недавно отвечали водопадом образов:
- медведи играют в футбол!
- Великан собирает грибы!
- Сестрички поссорились, а мама их мирит!
Теперь же – редкие, неуверенные, банальные предположения: «салют»?; «букет цветов?»; «бабочка?»; «может быть, робот?»…
Еще одно упражнение: дети вытягивают две бумажки, с «живым» и «неживым» словом. Соединив их союзом «и», получают название сказки, которую нужно сочинить; «Колбаса и Собака», «Богатырь и Колесо», «Будильник и Колесо»…
Наши студийцы, о литературном развитии которых мы постоянно заботимся, обычно справляются с таким заданием:
Мальчик и речка
Жил-был Мальчик. Рядом с его домом тенкла Речка. И они все время ссорились:
Мальчик бросал в речку камни, а Речка хватала водорослями и захлестывала волной, когда он купался.
Как-то раз пошел дождь. Вода лилась и лилась. Речка стала наполняться и вышла из берегов. И притекла к дому Мальчика, и стала стучать волной в окно:
- Помоги!
Мальчик вышел и говорит:
- А будешь меня за ноги хватать, волнами заливать?
- Нет; буду на волнах катать и лицо твое умывать!
Тогда Мальчик прорыл канавки, и лишняя вода ушла на поля.
Оля А., 6 лет
Слон и Небо
Жил в Африке Слон. Целый день он смотрел на Небо и разговаривал с ним.
Звери считали такое поведение глупым и со Слоном не дружили. Но Слон не огорчался, потому что голос Неба утешал его.
Однажды в джунглях случился пожар. Все звери засуетились, начали разбегаться, прыгать в воду и дико кричать. А Слон попросил помощи у Неба, оно послушалось, и полился дождь.
Огонь быстро погас. Звери поблагодарили Небо и подружились с ним. И со Слоном тоже.
Марина А., 9 лет
Совсем другое дело – школьные, «экранные» дети: с трудом выжимают из себя 3-4 скучных предложения, часто теряют нить рассказа, быстро устают.
Не менее наглядно обнаруживается разница между читающими и нечитающими детьми в изобразительном творчестве. Если первые от занятия к занятию создают все более оригинальные и выразительные работы, то вторые «завязают» на тиражировании комиксовых персонажей, «машин» (мальчики) и «принцесс» (девочки), причем даже в техническом отношении их рисунок остается на «малышовом» уровне.
Если в младших классах эта картина тревожит, то в старших – гнетет.
Недавно мы провели конкурс в двух 7-х и двух 8-х классах, с целью набрать детей в студийную «режиссерскую» группу. Ребят, обнаруживших способность к образному мышлению, оказалось… трое! И все, как выяснилось, заядлые книголюбы. Остальные в список прочитанных книг внесли школьную программу по литературе, с редким вкраплением «анжелик», «Марианн» и «вечных зовов»…
Я, конечно, далек от призывов изолировать детей от экрана, - напротив, стараюсь их к нему адаптировать. Элементы кинообразования ввожу в занятия самых маленьких наших студийцев (4-5 лет). Это – последние 15-20 минут сдвоенного урока, когда дети уже сочинили, нарисовали или смастерили все, что планировалось. По мере взросления детей возрастает и продолжительность, и сложность кинообразовательного курса.
Видеомагнитофон дает ценную возможность замедлить, остановить и возвратить кадры уже просмотренного фильма; убедиться, сколь многого мы не заметили и не поняли в любимом мультике; разобраться, к каким уловкам прибегает упрощенное коммерческое кино, чтобы нас «обмануть».
Экранный образ отличается от живописного или литературного. В скользящий экран нельзя «войти», как в картину; он не оставляет времени для углубленного диалога с автором или персонажем, как книга.
Кинокамера, в отличие от пера и кисти, не приглашает к восприятию, а принуждает к нему. Она как бы держит зрителя за затылок и заставляет видеть то, что выбрал за него режиссер.
Большие киномастера, как правило, не злоупотребляют этой врожденной агрессивностью камеры. Восприятие созданных ими фильмов можно сравнить с прослушиванием хорошей музыки или звучащей поэзии (и требует столь же серьезной подготовки).
Сегодняшний маленький зритель такой подготовки лишен. Не него обрушивается кассовое кино, образцом для которого является не музыка и не поэзия, а… комикс. Чем быстрее сменяются картинки, тем трудней оторвать глаз от экрана; чем эти картинки примитивней, тем легче прочитываются; чем доступней, стандартней фабула, тем проще держать темп… И вот уже широкая спина Арнольда Шварцнеггера загораживает от ребенка мир, бесконечно многообразный, живой и актуальный.
Виновата ли в этом кинокамера? Конечно же, нет! Как ни в чем неповинны перо, кисть и дирижерская палочка.
Есть прекрасные игровые и анимационные фильмы для детей, уже вросшие в детскую культуру. Есть фильмы познавательные, фильмы о путешествиях, о природе, о животных. Существуют чудесные экранизации, подталкивающие ребенка к книге. Есть, наконец, и фильмы, создаваемые самими детьми.
Вредным экран становится, когда подменяет собою наиболее важные связи ребенка с окружающим миром: с мамой, с семьей, с природой, с культурой… Существует, наверное, некая степень психической, эмоциональной и интеллектуальной зрелости, по мере достижения которой экран становится другом. В противном же случае мы можем услышать такие истории:
«Папе моему понравилась игра. Компьютер такой. Там, над дядей - облако. Когда сверху мигает, вырастают ко¬лючки. Когда с горы прыгаешь - прячешься в замке. А в зеленой трубе вылазит гриб. Его ло¬вишь и становишься большим. И по черепахам прыгаешь. Папа это сделал - и пошел...».
Марк, 4 года 8 месяцев
-А я не закрываю глаза, когда убивают! Я смотрю, пока убивают, а потом… Только потом, когда я смотрел про чудовище, – ну, подожди! – когда я про чудовище смотрел, там вижу – он – оно – это! – выходит из чудовища! Вот тогда я пугался и закрывал глаза. Потому что – сказать, как оно бьет сильно? У него здесь (показывает на свою руку) нож вот такой большой, - здесь такие – раз, два, три, четыре, пять, семь шипов, - оно как в горло даст!
Посмотрел этот фильм – потом ночью сплю, сплю – уже утро настало – только смотрю, а мне такой страшный сон приснился! Как будто у нас с Геной машина не заводится, а нам хочется, а это чудовище лезет – разбить стекло и убить, и меня убрать. Только Гена сказал – давай быстрей едем! А оно подскочило, положило ногу на стекло! И мы сразу угнали!!!
Глеб, 5 лет
Первая из этих историй поведала о встрече ребенка с компьютером, и я ловлю себя на мысли, что не смог бы описать эту встречу лучше. Сколько здесь недоумения, как точно передал мальчик абсурд и нищенство компьютерной «картинки», как горчит неутоленная жажда общения с отцом!
Второй рассказ – о последствиях, к которым приводит бесконтрольный просмотр «взрослого» кино, - в комментариях не нуждается.
Обоим этим мальчикам экран нанес психологические травмы, и оба постарались залечить их с помощью слова (хорошо, если есть кому выслушать!).
В последние годы каждое занятие в дошкольных группах я начинаю с рассказывания сказки. Удивительно, какую ненасытную потребность в слове проявляют малыши!
И каждый вечер, воротясь домой, эти дети прилипают к экрану. Кто победит?
Эти заметки я хотел назвать «Как развить нечитающего ребенка?». Не назвал, потому что знал ответ: нечитающий ребенок неизбежно отстанет в развитии.
Творчество немыслимо без развитого воображения. Воображение неразрывно связано мо Словом.
Последние 200 дет нашу культуру определяла книга. Теперь у нее появился конкурент в лице экранных искусств.
Экран не способен заменить книгу, но может подменить ее.
Постараемся, чтобы этого не случилось!
___________________
Примечание
Я сомневался, размещать ли этот материал на сайте. Со времени последней его публикации прошло время, он мог утратить актуальность или попросту устареть.
Но несколько дней назад на занятии с малышами я записал историю, которая убедила меня в обратном. Вот она:
Я не играл в компьютер, потому что был маленький. Только смотрел.
Там дядя, он одет как солдат. И очки у него, чтобы видеть без света. Тогда всё на сером.
Он может ударить ногой, и ножом чуть-чуть обрезать горло. И есть там такие места, где он задушивает. И бьет одной рукой, и так – на спине. Он берет злого, и ножом в живот. И прыгает на злого сверху, по столбу залезает.
Если в 9-м уровне, самом тяжелом, он это не делает – его убивают. Из автомата, потому что эти злые душить не могут.
В конце 9-го нужно найти 2 бомбы. Там этот злой кладет на него пистолет, а он – на злого. И должен стрелять ему в голову, чтобы злой упал в воду.
В эту игру нельзя играть детям. Только в 18 лет.
Даник, 7 лет
